Ложками ела молчание
И думала о лобзании
Лучшего ловеласа
С волнистыми волосами.
-"На лошади ли прискакал ко мне?
В белом ли одеянии?
Влачил ли существование
В долгом меня ожидании?" -
Ладонь развернула гадалке,
Услышала гулкий голос:
-" Он человек удалой закалки,
Глаза голубые, мышечный тонус."
Вилками ела лапшу с ушей,
Накручивала, наслаждаясь.
-"Полосы белых рулонов сшей -
Получится прочный парус!"
А лучики солнца ложились устало
В солонки молочных маков.
Там голые тёлки давали бокалы,
Давили порочными знаками.
И колос поломанный злака народного,
На лоне природы молотый,
Лихо решил мой вопорос голодный,
Облачаясь желанным золотом.
Да оловом по полу мыло струилось,
Нам лоси казались милыми.
Ложились как ловкие йоги на иглы.
Белка. Провал. Отпустило.
Не справились логопеды дет-сада,
Не справится и палач-
Упрямо мыча, вместо "ладана" - "вадан"
Осветит душевный срач.
И только лишь мягкое льётся слияние
Лета и лести вдоль улиц.
Я многое съела в холодном молчании
Кафеля жёлтых больниц.
Нормальные люди столько не верят
В поля, небеса и капели,
Поэтому врач с санитарами делят
Время в режиме пастельном.
Колят уколы, пихают таблетки:
-"ГЛОТАЙ!",- алкоголь подливая.
Не сильно любя, заключают в клетку
Блаженного псевдо - рая.
А я, в кулаке зажимая кольцо,
Продолжу пылать иллюзией,
Выплюну быдлу лекарства в лицо
И погибну в любовной контузии.
