Когда затухает огонь онемевшей листвы
в простреливающей просторы крупе снегопада,
под курточкой лёгонькой душу щекочет прохлада:
«китайская кожа» – мою не согреет, увы!
Жизнь – ежеосенний, винтом закрутившийся, сон,
где вновь я захлёбываюсь круговертию белой,
меняется шкура снаружи, внутри – постарела,
ржавеющей гайкой, скриплю по спирали времён –
на металлолом…
Ха!
