Вода лилась из всех глазниц,
Как новою весной
Защебетали стаи птиц,
Вернувшихся домой.
Тепло струилось по рукам,
Когда я обнимал
Бутончик первого цветка,
Который был так мал.
Двуногих стаи разбрелись
По дачам и садам,
Чтоб кверху задом, мордой вниз
Все выходные там.
Все смылись. Город опустел
От вечно жрущих душ,
От испражняющихся тел,
От стойкого удушья.
Он был, как будто фронтовой,
Лишь тишина да грязь,
Как после Первой Мировой...
Я выполз, матерясь,
На улицу, и солнце мне
Швыряло смех в лицо.
Я шёл в грязи и в тишине
И ненавидел всё.
