***
Во глубине сосновых волн,
пронзив кроссовки, пальцы в дёрн
врастают сетью корневой
и насыщаются водой.
Воздев к светилу слабость рук,
питаюсь Силой. Тело вдруг,
взорвав по швам джинсовый крой,
покрылось терпкою корой,
и каждый скованный сустав
для гибкой ветки предком стал,
в момент поверхности мои
сгустились аурой хвои.
И – чудо! Вековечный гул
уже осмысленно вздохнул,
от всех деревьев донеся
приветственные голоса.
Так, погостив в людском краю,
я влился в прежнюю семью.
