Гаснет свет, но занавес опущен.
Вспышкой боли оборвался миг
между уходящим и грядущим.
Словеса вернулись в лона книг.

Воздаётся вовсе не по вере,
Высший Суд по зрелости вершит…
Лунная дыра в конце тоннеля
всасывает облако души.

Воспаряют занавеса шоры.
Ты на сцене! С тёмной стороны
на просвет простреливают взоры.
Здесь мерила ценности ины.

Маски сняты, сброшены одежды.
В непереносимой наготе
презентуешь всё, что делал прежде
в свете рампы на стальном шесте.